Метафизика Юрия Кузнецова. Дух и Дух

 

Метафизика Юрия Кузнецова

Дух и Дух

Проблема, которая встала перед нами, проблема духовного становления поэта. Можно сказать, что большую часть своей жизни Кузнецов был язычником. Поэтому в то время можно было говорить о духах, «о безгласных идолах», которые и вели язычников. И только в конце жизни он сменил духов на единого Духа: третьего лица Пресвятой Троицы. Об этом поэт поведал в следующем стихотворении:

Троица смотрит прямо.

Но сатана лукав.

«Нет! – говорит близ храма. –

Троица – змей триглав!»

Змей этот смотрит косо,

Древнюю копит месть,

В профиль подряд три носа –

666.

Православным, которые прежде были язычниками, апостол Павел писал о дарах духовных:

1 Не хочу оставить вас, братия, в неведении и о [дарах] духовных.

2 Знаете, что когда вы были язычниками, то ходили к безгласным идолам, так, как бы вели вас.

3 Потому сказываю вам, что никто, говорящий Духом Божиим, не произнесет анафемы на Иисуса, и никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым.

4 Дары различны, но Дух один и тот же;

5 и служения различны, а Господь один и тот же;

6 и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех.

7 Но каждому дается проявление Духа на пользу.

8 Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом;

9 иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом;

10 иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков.

11 Всё же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно.

Кузнецов, вступив в лоно православия, получил от Духа Святого дар «различения духов», и ему еще был вручен «меч демонов».

Здесь он продолжил традицию М.Ю. Лермонтова, который в последние годы жизни дал нам, по меньшей мере, два меча против Демонов.

Первый меч отсекает демонов от Бога. Отличие демонской силы от силы божественной заключается в неспособности жертвовать собой.

Второй меч против демонов (Духов Зла) выявляет их неспособность благословлять Творение Божие: «И ничего во всей природе благословить он не хотел».

Именно этим мечом, предчувствуя последние времена, Ю.Кузнецов в последнем своем стихотворении «Поэт и монах» с помощью дара Духа Святого «различия духов» выявляет главу демонов Сатану в монахе.

Дуров, А.А. Метафизика Юрия Кузнецова: к постановке проблемы/ А.А. Дуров. – Текст : непосредственный // Юрий Кузнецова и Победа: сборник материалов по итогам конференций/ Кузнецовские чтения, 2019–2020; составитель Е.В. Богачков. – Краснодар: Книга, 2021. – С 124 – 125.

«Крестный путь Ю.П. Кузнецова…»

 Прошло 20 лет со дня кончины Юрия Поликарповича Кузнецова.

Юрий Кузнецов оставил нам и будущим потомкам России в наследство свое богатое творчество XX-XI века. В каждом стихотворении заложена его мысль, его жизнь, переживания, любовь, страдания, его крестный путь.

Юрий Кузнецов был другим, не от мира сего. Его вера в Бога оживотворила творчество. Он мыслил по-другому, не как все поэты.

Каждый год в Москве проводятся Кузнецовские чтения.

Есть у Юрия Кузнецова как последователи, так и критики. 

Кузнецов  как-то писал о своих критиках в 1979 году:

«По поводу критиков моих стихов. Что и как они пишут? Да не то и не так. Впрочем, это их дело. Раньше я относился к ним с тревожным любопытством, как девица на выданье: что-то обо мне скажут добрые люди? А ничего существенного. Оказалось, все поэты расписаны по поколениям: за поколением двадцатых годов идет поколение тридцатых, затем сороковых, пятидесятых и т.д., и всех надо уважать, и у всех надо учиться. В поэтическом хозяйстве все должно быть на своем месте. По времени написания стихов я как будто должен принадлежать к поколению шестидесятых, но и туда я опоздал, а из семидесятых, видимо, выскочил по возрасту. Настоящие духовные ценности настолько глубоки, что скрыты от постороннего взгляда. Я быстро раскусил, что критики очень поверхностные люди, за редким, правда, исключением. Но одни из этих эмпирики, а другие – концептуальные, хотя при этом мало чем отличаются друг от друга. Одни хвалят (или ругают) детали, не имея представления о целом».

В последние годы жизни Кузнецов писал стихотворения духовного смысла и содержания. Одно из них отобразило глубоко его внутренний мир, но и вообще жизнь его в целом под названием «Крестный путь» и др.:

КРЕСТНЫЙ ПУТЬ

 Я иду по ту сторону

Вдоль заветных крестов.

Иногда даже ворону

Я поверить готов.

Даже старому ворону лев

Он кричит неспроста:

— Не гляди на ту сторону

Мирового креста.

Ты идёшь через пропасти,

Обезумив почти.

Сохрани тебя Господи,

Боль веков отпусти...

 

А на той на сторонушке

Что-то брезжит вдали...

Хоть на каменной горушке,

Крестный путь, не пыли!

Дальней каменной горушке

Снится сон во Христе,

Что с обратной сторонушки

Я распят на кресте.

 

(«Русский миф» Собрание сочинений Том I, 1998г.)

Даже заголовками своих книг Кузнецов всё нам сказал о себе, о своей поэзии, о своём пути.

 

Предчувствие конца земной жизни уже томило его. Он не говорил об этом никому, но от стихов ничего не скроешь.

 

Не ужасную Медузу,

Не любовь-змею,

Не рыдающую Музу -

Вижу смерть мою.

 

Хороша она собою

И души милей,

Только выглядит слепою...

Не мигнуть ли ей?

 («Автопортрет», 2001 г.)

 

Я лежу, усыпанный цветами,

Запах розы издали ловлю:

Он сулит мне скорое свиданье

С той, кого, не ведая, люблю.

Придите на цветы взглянуть,

Всего одна минута!

Положит розу мне на грудь

Та самая Анюта.

 («Анюта», 2001 г.)

 

Отговорила моя золотая поэма.

Всё остальное — и слепо, и глухо, и немо.

Боже! Я плачу и смерть отгоняю рукой.

Дай мне высокую старость и мудрый покой.

 («Путь Христа», 2001 г.)

1.Тропы вечных тем: проза поэта/ Кузнецов Юрий Поликарпович.  – М.: Литературная Россия, 2015. – 720с. - Текст: непосредственный.

2. Миф: собрание сочинений: в 2т. / Ю.П. Кузнецов; сост. Е.В. Богачков. – Краснодар: Книга, 2021. Т. 1. – 2021. – 368 с.: ил. - Текст: непосредственный.

3. Крестный путь Юрия Кузнецова / В. Михайлов. - Текст: электронный // ВикиЧтение: [сайт]. - URL: https://pub.wikireading.ru/175884 (дата обращения: 05.12.2023).

«Китеж всплывающий»

«Еще одно циклическое произведение Г.Дмитриева родилось в 2004 году – симфония-концерт для солистов и смешанного хора «Китеж всплывающий» на стихи Ю. Кузнецова. Успех музыкального воплощения текста был во многом обусловлен высоким качеством литературной основы музыки, удачным выбором и оригинальной компоновкой стихов композитором. До сих пор поэзия Юрия Кузнецова недостаточно широко известна, редко используется в вокальных произведениях. Г. Дмитриев фактически является ее первооткрывателем в композиторском творчестве. Сегодня истинные знатоки называют Ю.Кузнецова выдающимся, даже гениальным поэтом. По мнению современника, «он был не только Поэтом от Бога, но и пророком. Примеров из его воплотившихся в явь стихов можно привести множество». В стихах этих очень заметна и сильна гражданственно-лирическая струя. Тревога и боль за Россию, пронизывающая многие произведения Ю.Кузнецова, - эмоционально-смысловая доминанта, усиленная метафоричностью стихов, мифологичностью образного строя. Именно этим, прежде всего, поэзия Кузнецова привлекает Г. Дмитриева. Среди лаконичных стихотворений, вошедших в хоровую симфонию, немало метких поэтических зарисовок, тонких метафор, впечатляющих образов-ассоциаций. В них воплощены и очень емкие, символические образы с глубоким, многозначным подтекстом. За далью времен, отделяющих поэта от реалий и исторических событий, увиденные им некогда и воссоздаваемые в стихах картины, образы предстают как бы в новом историческом измерении – и как реальные лица, и как обобщенные безымянные герои, повстречавшиеся художнику на жизненном пути: это и старик, сражавшийся на Гражданской войне, и мучающийся куда-то лихой наездник, и подорвавшийся на мине солдат Великой Отечественной… В оттенках интонаций и ладогармонических красок отражены живописные подробности, цветовая гамма, поэтические сравнения и символичные эпитеты, которыми наполнены стихи Кузнецова. В них цвет серый ассоциируется со смертью, «седой косяк последних журавлей», увиденный поэтом как «косым углом летящая косынка» - с отлетевшей женской душой, а косынка синяя символизирует вечную юность и женственность, но и женскую долю в целом».

Весна ревнует русскую глубинку.

Люби и помни, родина моя,

Как повязала синюю косынку

И засмеялась девочка твоя.

Всё лето грезит знойная глубинка

Живой водой и мёртвою водой.

И выгорает синяя косынка

На голове у девки молодой.

Туманит осень серую глубинку,

И с головы у женщины седой

Срывает ветер смертную косынку,

Косым углом проносит над водой.

Забило снегом бедную глубинку,

И унесло за тридевять морей

Косым углом летящую косынку —

Седой косяк последних журавлей.

Опять весна — и в русскую глубинку

Весёлый ветер гонит журавлей.

И надевает синюю косынку

Та девочка, которой нет живей.

Ю.П. Кузнецов

Юрий Паисов / Хоровое творчество Георгия Дмитриева/ Паисов Ю. - Текст: непосредственный. Москва: Изд-во «ДЕКА-ВС» DEKA-BC PUBLISHING HOUSE, 2007. - 338С. - С.81 - 87.

В. Зайцев «Сложное творчество Кузнецова»

«Сложным и противоречивым путем развивается творчество талантливого поэта послевоенного поколения Ю. Кузнецова. Своей оригинальностью и самобытностью оно привлекло к себе внимание читателей и критики, особенно после выхода книг «Во мне и рядом – даль» (1974) и «Край света – за первым углом» (1976), вызвавших различные, подчас противоположные мнения – от восторженных и апологетических оценок до весьма критических и даже отрицательных суждений. В данном случае в анализе своеобразия авторского взгляда на мир и его поэтического воплощения вряд ли возможны однозначные решения и характеристики.

«Главные мои темы – это Родина и природа, война и мир, любовь и добро…» - говорил Кузнецов в одной из бесед с корреспондентом «Комсомольской правды», отстаивая «цельность нравственного чувства, которая не позволяет вихлять из стороны в сторону». В его произведениях отчетливо проступает народно-поэтическая основа мировосприятия и образности, причем в своеобычном и современном преломлении. С наибольшей силой ему удалось воплотить тему Отечественной войны – так, как ее воспринимает, видит и чувствует новое поколение («Слезы России», «Гимнастерка», «Четыреста» и др.).

В стихах о войне, написанных в разные годы, обнаруживается органическая образность, глубина, естественность ассоциаций, несущих в себе большое обобщение, отмеченных экспрессивностью и эмоциональностью. Таково, в частности, одно из стихотворений 1959 года:

Надо мною дымится пробитое пулями солнце.

Смотрит с фото отец, измотанный долгой бессонницей,

Поседевший без старости, в обожженной измятой каске.

Он оставил мне Родину и зачитанных писем связку.

У Кузнецова немало емких и впечатляющих произведений о трагедии войны, осиротившей многие, в том числе и его собственную, семьи, о ее горькой и жестокой памяти. В образной ткани, ассоциативном ряду стихотворения «Память» (1965) общие, порой становящиеся отвлеченными понятия оживают в увиденных через годы картинах военного прошлого:

Снова память тащит по двору.

Безотцовщина,

И нет воды.

Мать уходит в прошлое, как по воду,

А колодец на краю войны.

Он из снега черным солнцем светит,

Освещая скудным бликом дом.

И на санках ведра, будто свечи,

Догорая, оплывают льдом.

В стихах о войне, о павшем отце и миллионах других солдат. Не вернувшихся к своим семьям, с предельной силой передано ощущение неумирающей боли и памяти, непроходящего одиночества. Таково одно из сильнейших стихотворений Кузнецова – «Возвращение»:

Шел отец, шел отец невредим

Через минное поле.

Превратился в клубящийся дым –

Ни могилы, ни боли.

Все это создает «одинокий и страшный», но поистине восстающий над гибелью и прахом образ бессмертия павших во имя свободы и независимости родины, «ради жизни на земле».

 

Зайцев, В.А.  / Русская советская поэзия, 1960-1970-е годы: стилевые поиски и тенденции /В.А. Зайцев. - Москва: Изд-во МГУ, 1984. -177 С. -С.138-140. - Текст: непосредственный.

«Не бойтесь заглянуть в себя»

 "…Обычно взгляд Кузнецова был задумчив, заглублен внутрь, в пространство души (это отмечают все знавшие поэта). «Не бойтесь заглянуть в себя, - учил Кузнецов студента Игнатьева. – Нет большей глубины, чем та, что внутри вас. Выплескивайте тайное наружу».

На высоте твой звездный час,

А мой – на глубине,

И глубина еще не раз

Напомнит обо мне.

Кузнецов затворялся от мирской суеты в себя, и выражение отстраненной надменности, непонятной надмирности, похожей на фарфаронство, особенно вызывало у собратьев досаду и недоумение. Он раздражал манерами, своей «непохожестью лица», он с легкостью выставил себя из толпы для посмотрения, удивления и подражания; он сотворил из себя учителя, что редко кому удавалось даже с поэтическим талантом. Для особенно поклончивых он даже стал земным богом, несмотря на угрюмый, отстраняющий взгляд и резкость бесстрастного голоса. Для иных Кузнецов стал судьею и пророком. Иные возненавидели Кузнецова и терзали его за пятки до самой смерти, как злобные псы-британы.

- Как он смеет! Да кто он такой?

Почему не считается с нами? –

Это зависть скрежещет зубами,

Это злоба и морок людской.

Что скрывать, порою и я бежал от кузнецовского взгляда, отводил глаза в сторону, мне становилось неуютно, тесно возле Юры, будто меня поставили в наручниках к допросу. Взгляд Кузнецова не раз заставлял меня при встречах стушеваться; я не видел в тот момент легкой, крапивной зелени его глаз, меня подавляла застывшая гримаса повелительно-снисходительного небрежения на глиняном лице."

Владимир Личутин.

Личутин, В. «Взгляд…» (портрет русского поэта) / В. Личутин. – Тескт: непосредственный // Краснодар литературный: альманах. – Краснодар: М&D production (ИП Вольная Н.Н.), 2008. – С. 29-30. 

ЮРИЙ КУЗНЕЦОВ И МУЗЫКА

             Творчество Юрия Поликарповича Кузнецова служит вдохновением при написании музыкальных произведений. Так, композитор Виктор Захарченко положил на музыку около 30 стихотворений поэта, среди которых «Возвращение», «Когда я не плачу, когда не рыдаю» , «Червонная роза», «Сокол идет и головушку клонит»и другие.

Их исполняет Государственный академический Кубанский казачий хор.

Предлагаем Вам прослушать песни «Червонная роза горела» и «Сокол идет и головушку клонит» на стихи Ю.П.Кузнецова в исполнении Кубанского казачьего хора!

 «Сокол идет и головушку клонит»

Ветер пустую коробушку гонит

Мимо открытых ворот.

Сокол идёт и головушку клонит,

Мимо меня не пройдёт.

 

Видно, головушку клонит с похмелья

И не глядит на мой дом.

Я наварила любовного зелья,

Ягод с болотным дымком.

 

Молодца ветер качает с похмелья,

Я зазову его в дом.

Дам ему чарку любовного зелья,

Чарку с пахучим дымком.

 

Выпьет и сникнет с дымка-чертогану,

Сдастся на милость мою.

Самые острые гвозди достану,

Тень его к полу прибью.

 

Сяду я рядышком с думкой заботной,

Сон его чудный храня.

И никуда уже сокол залётный

Не улетит от меня...

 

2

Верно, красавица! Шёл он с похмелья,

Ты его в дом зазвала.

Полную чарку любовного зелья

Ты на руке подала.

 

Верно, красавица! Чарка дымилась.

Чудно мигнул твой глазок.

Выпил он зелья и сдался на милость

Только всего на часок.

 

Не помогли твои ягоды злые,

Молодец сон поборол.

Не удержали и гвозди стальные,

Молодец встал как орёл.

 

Он одолел твои тайные козни,

Встал и тебя разлюбил.

Топнул ногой — и подпрыгнули гвозди,

Топнул, ушёл и забыл.

 

Ветер пустую коробушку гонит

Мимо открытых ворот.

Сокол идёт и головушку клонит,

Мимо судьбы не пройдёт.

1996

«Червонная роза горела»

По северу или по югу

Победная слава гремела,

Как молодец любит подругу…

Червонная роза горела.

 

— Давай мы ее перепрыгнем

И края долины достигнем! —

Так молодец весело крикнул

И север и юг перепрыгнул.

 

«Червонная роза горела,

Под ней бела девка сидела

И воду в подоле носила,

Червонную розу гасила».

 

И так она горько рыдала,

Что радуга в небе взыграла.

И девка по этому мосту

Спустилась к нему через розу.

1979

"Червонная роза горела"

"Сокол идет и головушку клонит"

СОВРЕМЕННАЯ КРИТИКА

 

СОВРЕМЕННАЯ  КРИТИКА

О творчестве Ю.П.Кузнецова размышляет Кузнецова Любовь Алексеевна, член Союза кинематографистов РФ.

СИМВОЛИЧЕСКИЕ И МЕТАФОРИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ В ПОЭЗИИ ЮРИЯ КУЗНЕЦОВА. ИЗ ТЕЛЕПЕРЕДАЧИ «ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА»

 

                Вселенная существует во мне неотделимо.

                Как в шаровом зеркале,

                весь мир

                во мне отображен.

                Р.Л.Бартини  "Цепь"

 

О себе Юрий Поликарпович Кузнецов сказал так: «Свои первые стихи написал в девять лет. И долго писал просто так, не задумываясь, что это такое, и не заметил, когда стихи  стали для меня  всем: и матерью, и отцом, и родиной, и войной, и другом, и подругой, и светом, и тьмой».  

 

Поэтическая манера  этого автора ярко самобытна.  Необычная символика, богатство ассоциаций, масштабность  смыслового ряда, энергичный «жест»  - вот лишь некоторые приметы его стихотворной  манеры.  Вокруг творчества  этого поэта шли  подчас предельно острые споры,  но в этом нет ничего удивительного. Из истории литературы хорошо известно, что споры вызывала поначалу работа  многих,   в том числе и самых «бесспорных», на нынешний взгляд авторов.

 

Поэзия  Ю.П.Кузнецова  трудна для восприятия,  и не столько из-за особой сложности ее художественного языка, но в силу того, что поэт ставит перед собой исключительно масштабные цели.   Как сказал о Юрии Кузнецове поэт Владимир Скиф:

 

Твоему закаленному духу,

Чуть живая, внимает страна.

Твоему абсолютному слуху

Боль грядущего века слышна.

 

Читателю, впервые знакомящемуся с творчеством  Юрия  Кузнецова, сразу заметно  стремление этого автора видеть и воплощать мир во всей беспредельности его пространства и  времени.  Поэт говорит:«Во всех мирах мы живы, но о том забыли, как о веке золотом».

Юрия Кузнецова называли гением метафоры, но он сказал  так: «Я недолго увлекался метафорой и круто повернул к многозначному символу.               С помощью символов стал строить свою « поэтическую Вселенную».

Поэзия Юрия Кузнецова  требует от читателя особенного духовного напряжения. Я бы сказала даже так, что когда человек находится, в силу каких-то причин,  в жизненных обстоятельствах  весьма напряженных,   тогда он лучше всего и способен понять стихи этого поэта.  Тогда лучше слышна та внутренняя грандиозная музыка   его стихов.Вот начало одного их них.

Когда все на свете тебе надоест,

Неведомый гул нарастает окрест  -

То сила земная.

Деревья трясутся, и меркнет луна,

И раму выносит крестом из окна,

Поля осеняя.

 

Земли не касаясь, с звездой наравне

Проносится всадник на белом коне,

А слева и справа

Погибшие рати несутся за ним,

И вороны-волки, и клочья, и дым  -

Вся вечная слава.

 

Одно из самых известных  ранних стихотворений поэта  называется «Атомная  сказка»:

 

Эту сказку счастливую слышал

Я уже на теперешний лад.

Как Иванушка во поле вышел

И стрелу запустил наугад.

И пошел в направленье полета

По сребристому следу судьбы,

И попал он к лягушке, в болото,

За три моря от отчей избы.

«Пригодится на правое дело»,-

Положил он лягушку в платок,

Вскрыл ей белое царское тело

И пустил электрический ток.

В долгих муках она умирала,

В каждой жилке стучали века.

И улыбка познанья играла

На счастливом лице дурака.

 

Поэт стремится прозреть всю драматическую коллизию «природа и человек», и отчетливо видна  в творчестве поэта коллизия «история и человек».

 

Жизнь и смерть поменялись местами,

Песня та же, погудка нова.

Заколочено небо досками,

На две трети деревня мертва.

Словно вакуум высосал дебри,

Триста верст от Москвы  - глухомань.

Русский гений не снится деревне.

Городская мерещится дрянь.

Диковатые серые лица

В огородах мелькают порой.

 Пыль как будто сама шевелится,

Мглится бездна под каждой пятой.

 

Вот стихотворение, в котором звучит напоминание, упрёк человеку и надежда.

 

Не поминай про Стеньку Разина

И про Емельку Пугача,

На то дороженька заказана

И не поставлена свеча.

Была погодушка недоброю:

Ты наломал немало дров

И намахался ты оглоблею

Посереди родных дворов.

Дворов уж нет – одни растения,

Как будто ты в краю чужом

Живешь и мерзость запустения

Разит невиданным козлом.

Куда ты дел мотор, орясина?

Аль снес за четверть первача,

И все поешь про Стеньку Разина

И про Емельку Пугача?

Молчи, душа ты окаянная,

Чтобы когда-нибудь потом

Свеча горела поминальная

Во граде Китеже святом.

 

Коренное свойство поэзии  Кузнецова – это ее тяготение к эпическому содержанию. И  главной целью является для него воплощение не своего личного голоса, но голосов истории,  народа и  мирового бытия.  Он осознает себя только как исполнителя некой высшей воли. Так же ощущали себя и  другие поэты, о которых мы говорили в прошлых передачах.  Творчество осознается ими не как субъективное достижение некой исключительной личности, но как выпавший им на долю дар «записывать» высшие слова, - дар тяжкий и порой мучительный.

 

Бывает у русского в жизни

Такая минута, когда

Раздумье его об отчизне

Сияет в душе, как звезда.

 

Ну как мне тогда не заплакать

На каждый зеленый листок!

Душа, ты рванешься на запад,

А сердце пойдет на восток.

 

Родные черты узнавая,

Иду от кремлевской стены

К потемкам ливонского края,

К туманам охотской волны.

 

Прошу у отчизны не хлеба,

А воли и ясного неба.

Идти мне железным путем

И знать, что случится потом.

Лирика поэта  необыкновенно сильна и требует от читателя умения вчитываться  в стихи, так же как симфоническая музыка требует умения вслушиваться.

 Я в жизни только раз сказал «люблю»,

Сломив гордыню темную свою.

Молчи, молчи… Я повторяю снова

Тебе одной неведомое слово:

Люблю, люблю!..

Моя душа так рада

На этом свете снова видеть свет,

Ей так легко, ей ничего не надо,

Ей все равно  -  ты любишь или нет.

 ***   

Поманила молодость и скрылась.

Ночь прозрачна, дума тяжела.

И звезда на запад покатилась,

Даль через дорогу перешла.

 

Не шумите,  редкие деревья,

Ни на этом свете, ни на том.

Не горите млечные  кочевья

И мосты между добром и злом.

 

Через дом прошла разрыв-дорога,

Купол неба треснул до земли.

На распутье я не вижу бога.

Славу или пыль метет вдали?

 

Что хочу от сущего пространства?

Что стою среди его стремнин?

Все равно на свете не остаться.

Я пришел и ухожу один.

 

Прошумели редкие деревья

И на этом свете и на том.

Догорели млечные кочевья

И мосты - между добром и злом.

 ***     

То не лето красное горит,

Не осенний пламень полыхает –

То любовь со мною говорит,

И душа любви благоухает.

 

Пролетают где-то стороной

Городские грохоты и шумы.

И стоят в окне передо мной

Все мои желания и думы.

 

Все они певучи и легки,

Все они цветны и ароматны,

Все они отсюда далеки,

Все передо мной – и невозвратны.

 

Я уже не знаю, сколько лет

Жизнь моя другую вспоминает.

За окном потусторонний свет

Говорит о том, что смерти нет.

Все живут, никто не умирает.

 ***     

Закрой себя руками: ненавижу!

Вот бог, а вот Россия. Уходи!

Три дня прошло. Я ничего не слышу

И ничего не вижу впереди.

 

Зачем? Кого пытался удержать?

Как будто душу прищемило дверью.

Прислала почту – ничему не верю!

Собакам брошу письма  - растерзать!

 

Я кину дом и молодость сгублю,

Пойду один по родине шататься,

Я вырву губы, чтоб всю жизнь смеяться

Над тем, что говорил тебе: люблю.

 

Три дня, три года, тридцать лет судьбы

Когда-нибудь сотрут чужое имя.

Дыханий наших встретятся клубы –

И молния ударит между ними!

 

Стихотворные   поэмы    Юрия Кузнецова очень необычны. Это и раблезианский гротеск «Похождения Чистякова»,  и поэма о  Великой Отечественной войне  «Сталинградская хроника. Оборона»,   это поэмы «Дом»,  «Змеи на маяке», «Седьмой» и другие.

 

Как пишет  Вадим Кожинов: «В поэзии Юрия Кузнецова речь идет не об отдельной человеческой жизни (хотя она и может предстать на поверхности образа), но о бытие целого народа или даже человечества. Речь идет не о сегодняшнем дне, а о целостности эпохи или даже всего времени».     

 Сажусь на коня вороного –

Проносится тысяча лет.

Копыт не догонят подковы,

Луна не настигнет рассвет.

 

Сокрыты святые обеты

Земным и небесным холмом.

Но рваное знамя победы

Я вынес на теле моем.

 

Я вынес пути и печали,

Чтоб поздние дети могли

Латать им великие дали

И дыры российской земли.

 

Друг поэта литературный критик Вадим Кожинов отмечает такую особенность: «Чуть ли не в каждой полемической статье выражается недовольство, что Юрий Кузнецов пишет-де  не так, как писал Пушкин  или Тютчев, или Гоголь, или Лермонтов.  Тем самым критики – скорее всего, бессознательно – высказывают свое ощущение масштаба деятельности поэта. И едва ли можно сомневаться в том, что такой масштаб нельзя обрести на ложной, боковой дороге.  Юрий Кузнецов идет, конечно, по стержневому пути отечественной поэзии, творя ее современную историю».